Коза – дереза

Нещадное солнце пылало в июньском бездонном небе. Марево колыхалось над тихой водной гладью волжского залива. Огромные сосны возвышались на крутом косогоре, утомленно тянулись вверх, жаждая прохлады. Даже в тени было жарко, спасала только вода, но ненадолго.

Толпа отдыхающих заполонила небольшой пляж местного санатория. Мест на пляже с утра не было, и уже вода кишмя кишела разным людом. А трамвайчики все сновали туда-сюда, привозя из города очередную порцию отдыхающих.

Наше семейство в этот день как нарочно припозднилось. И теперь мы, огорченные, шли по рыхлому песку, боясь на кого-нибудь наступить. Прижимая к себе дочку, которая все время вертелась на руках, про себя сожалела: «Зачем так долго копались в санатории? Выходной сегодня, и надо было ожидать гостей из города. И теперь наше место за пределами пляжа, у какой-нибудь коряги».

Мы вышли на окраину пляжа, нашлось и место, и большая коряга. Под ее тенечек хотела положить бутылку с минеральной водой, но муж с ворчанием убрал корягу и всякий мусор. Когда привели в порядок кусочек берега, получился неплохой маленький пляж. Здесь народу было меньше, и даже мне казалось, и вода чище.

Настроение сразу поднялось: и ветерок тут как тут, рябью побежал по волнам, ласково поиграл в моих волосах, потом умчался долгожданным гостем на верхушки сосен. Сосны важно закивали ветками, приветствуя ласковый ветерок, большую реку и нас.

Не успела оглянуться, как дочка убежала к ленивой волне, мигом плюхнулась в нее и радостно засмеялась от доброй встречи.

– Мама! Мамочка! Ты посмотри, как здесь хорошо! – она тут же окунулась, продолжая восхищаться.

– Водичка такая теплая! Я ее очень люблю! Иди ко мне!

Порывисто схватив дочку под мышки, тут же ее пожурила:

– Никогда без меня к воде не ходи! Это опасно, ты ведь плавать не умеешь. А вода смоет тебя волной. Я буду переживать и плакать.

Дочка ласково прижалась ко мне, как котенок. Но вода манила ее больше, она нетерпеливо спустилась с моих рук в воду и, шлепая ручкой набегавшую волну, восторженно кричала:

– Я так люблю водичку! Она очень хорошая, теплая...

Когда первый порыв свидания с водой прошел, стала отыскивать взглядом в воде мужа. Но его поблизости не оказалось. Со стороны города подплывал очередной теплоход «Москва». И вдруг увидела мужа, ныряющего, как дельфин, в волнах от проплывающего теплохода. С осуждением подумала: «Что за бравада? Мальчишество какое-то! Хотя... что тут особенного! Наверное, вода и солнце одурманили его».

Мама, давай животики погреем, а папа пусть кораблики встречает, – дочка лукаво улыбалась глазами цвета миндаля. Она тут же улеглась на покрывало, широко раскинув ручки и ножки.

Гляди! Гляди, я как самолетик! Солнышко меня нарисует здесь!

–А потом улечу в небо, –дочка, прикрыв ладошкой лицо, серьезно посмотрела на бездонное небо.

–Ах ты, фантазерка моя! Маленькая романтичная девочка!

– А что такое романтичная? А фантазерка, что это такое?

– Ну это... а знаешь, давай помолчим немножко...

Надвинула панаму на глаза, и я не заметила, как задремала. Неожиданно почувствовала странное дыхание, как будто кто-то провел по моей щеке мокрой щеткой. Убрав с глаз панаму, с ужасом увидела рогато-бородатую морду. С криком вскочила на четвереньки, боясь страшного привидения. И только тут поняла, что это коза и довольно-таки нахальная.

Услышав смех соседей, поняла, что попала в комическое положение. Тут же села, смущенно убирая с лица капельки воды: коза бородой обрызгала. С удивлением подумала: «Странно, где она ее взяла? Наверное, Волгу бородой мутила».

Но вдруг меня как током ударило. С тревогой осмотрела берег и увидела мужа, выходящего из воды, беспечно улыбающегося и довольного.

– Эх, и водичка классная, наплавался на все лето! А дочка где?

– Не знаю... Теперь ничего не знаю! Немедленно искать! Объясняться будем потом!

Мы бросились бежать: он в одну сторону, я в другую. Постоянно спрашивала отдыхающих о дочери, но слышала отрицательный ответ.

Холодела от страшных мыслей и огромной вины перед дочкой. Уже добежала до мыса, уходящего в Волгу, и вдруг услышала знакомый плач дочери. Она стояла у огромного бревна и горько рыдала. Рядом с дочкой стояла коза и угрожающе трясла бородой. Она отгоняла дочь от воды, рядом стояли два озорных козленка.

Вдруг коза приблизилась, осторожно рогатой мордой пихнула дочь в живот и гордо удалилась, услышав истошный визг.

Подхватив дочь на руки, не зная, что делать, и не веря в счастливый конец, я повторяла одно и то же:

–Жива! Ты жива! Господи, спасибо тебе!

Не было сил ни говорить, ни плакать, наступило оцепенение. Сильно прижав дочь к груди, мысленно благодарила всех богов этого мира. Очнулась от того, что дочь опять заплакала:

–Больно! Больно мне! Страшная коза бородой меня пугала и рожками бодала, купаться не пускала. Давай мы ее палочкой побьем!

–Что ты, дочка! Мы ее сейчас поблагодарим! Это надо же, какая умная коза!

Оглядывая берег, я увидела козу с козлятами у упавшей сосны. Тихо подошла, чтобы не спугнуть, и с благодарностью сказала:

– Спасибо тебе, бородатый спаситель. Ай да коза–дереза! У тебя, наверное, человечье сердце! И ты – настоящая мама!

А мама-коза, почему–то недовольно наклонив грозно морду, потрясла бородой и направила на меня рога. Все правильно, я это заслужила...