Кот Филимон

Жил да был, жил да был кот Филимон. Нет, нет! Не за углом он жил, и не чёрный, а рыжей масти. Жил и не тужил у бабы Насти.

Филя, так его назвали, хоть и не Филипп, а Филимон – хозяин! И днём он спал, как барин. А вот ночью обходил свои владения, и приходило к нему ночное прозрение.

«Чтобы все коты его боялись, а кошки и котята мурлыкали и ласкались. А соседка кошка Машка и её дочка Дашка любили, и почаще в дом потомство приносили, от него. И чтобы они всегда были ласковые, пушистые, добрые, игристые. И чтобы баба Настя любила и прощала все его шалости. Да и что там шалости, от какой-то малости. Это просто для бабушки подарки – мышки-норушки, вроде бы игрушки. Кот приносил мышек на порог, что­бы кто-то скушать мог. А если не хотят кушать, то Филя сам оприходует и нечего слушать».

Бабушка боялась мышек и даже причитала:

– Ой! Ой! Ой! Ты опять несёшь домой! Этих сереньких мышат! Я боюсь их как волчат!

Филя хитро улыбнулся и мяукнул:

– Мя-я-у-у! – как ругнулся.

Убежал скорей на печку и зажёг там лампу-свечку. На печке тепло и светло, и мухи не кусают. Они, верно, Филину натуру знают.

Так и жил бы Филя у бабы Насти, если не напали на него летние напасти. Приехали на каникулы внучки, а с ними собачки Жучки. Собачки воинственной породы, они не для его природы, не для кошек. На Филю сразу же ворчать, гавкать и даже кричать:

– Р-р-р! Р-р-р! Гав! Гав! Гав! Ты не кот, а волкодав! Уходи скорей отсюда, пока цел, ты как иуда! Мы такие вот собаки, бойцовские, в любой драке никогда не предадим! Мы очень верные своим!

– Ш-ш-ш! Филя грозно зашипел:

– Что сказали - волкодав? Еще гавкнули «Ав! Ав!» Вы такие, вы сякие от природы вы плохие! Волкодав – это ваше племя, ваше волчье, волчье семя. Сейчас царапну, сейчас кусну! Вы Жучки-тучки, очень злые закорючки. Гости вы, не хозяева! Вот царапну вам глаза, чтобы выпала слеза!

Но тут внучки прибежали – Вика, Таня и две Вали:

– Это что за та-ра-рам! Замолчите, сейчас дам! – Вика грозно заворчала на кота на Филимона неспроста. – Я считаю вам до ста. Уходите! Бабулю Настю не будите. Это что за беспредел! У вас нету больше дел?

Жучки-тучки убежали, будто мы их не видали. А котяра Филимон? Побежал к бабуле он. Баба Настя заболела, вот ведь тут какое дело! Голова её болит. Говорит: «Что это, грипп? Ой! Ой! Ой! Температура, полечи-ка меня, мура».

Филя тут же прыгнул к бабке, применил свои царапки, замурлыкал, зашипел, песню муркину запел. Так мурлыкал и лечил, спасая бабку от тёмных сил.

Через час бабуля встала, всё не спится, всё ей мало: надо внучек покормить и корову подоить. Уж забыла, что болит, ни о чём не говорит. А эти жалости – тьфу, какие малости! Но всё же похвасталась коровушке, коровушке Зорюшке:

– Ну и Филя! Ну и кот! Дом почистит, все болячки уберёт! Ай да Филя! Ай да кот! Он домашний врач мой, вот!

– Му-у-у, ты ему-у-у молочка сейчас налей, пока тёпленькое и, пожалуйста, быстрей! – промычала Зорюшка, Зорюшка-коровушка.

– Никогда не забываю, молочка я наливаю, – баба Настя говорит, оправдываясь.

– Филя добрый, друг мой милый, обладает мощной силой. Молочко ему парное – это

приз. Это мой вкусненький сюрприз, – подсказала Зорюшка-коровушка. И, помолчав немного, добавила:

– Му-у-у и к тому-у-у ты собачек угости и их, пожалуйста, прости. Лают, лают, они дом твой охраняют и тебя, и ворчат, ворчат любя... Не забудь и девочек, девочек-припевочек. Слышишь, песенки поют, размечтались они тут. Им бы жить бы на природе, песни петь бы в хороводе, а не в городе большом, очень шумном и пустом. Нет там зелени для нас - травушки-муравушки. Вот пожаловалась сейчас! Подсказала я для вас без каких-либо прикрас.

– Ой, тебя благодарю! Мою умненькую Зарю! Зорюшку, Зорюшку-коровушку. Ведь недаром твоё племя, уважаемое семя, индийцы любят, боготворят и с богами ставят в ряд.

– Му-у-у и ещё, ещё к тому-у-у вам желаю до-о-о-брой быть. И с добром любо-о-о-вь дарить! – Зорька к солнцу повернулась и с любовью улыбнулась.

Баба Настя удивилась, одухотворённо перекрестилась. Прошептала:

– Быть тому! Верь ты слову моему!