Капелька

У Надежды Марковны ощенилась Крошка – маленький гладкошерстный тойтерьер, английской породы, с огромными, немного навыкат, глазами. Собачке было уже четырнадцать лет. От предыдущего помёта оставили её дочку – шоколадную Джульку. Нежная, на длинных ножках, необычного тёмно-коричневого цвета, она вызывала умиление и восхищение. Джульке было около года. Старая Крошка часто болела, её жалели, отдавая ей самые лакомые кусочки рыбы и мяса. Ждали «совершеннолетия» Джульки, чтобы получить от неё потомство. Но Крошка, обиделась на то, что её записали в «старухи» и... родила шестерых щенят. Последний родился мёртвым. Щенки были крошечными и напоминали собой слепых котят. Самая маленькая собачка – чёрная, с коричневыми подпалинами возле глаз и вокруг шеи, выглядела самой породистой. Щенки были все чёрные, а один – светло-рыжий, что нарушало и оскорбляло английскую породу.

После родов Крошка не реагировала ни на что. У неё поднялась температура, и она лежала с полузакрытыми глазами, не в силах пошевелиться. Надежда Марковна повезла её в ветлечебницу, где ей делали операцию четыре года назад, когда на неё напала огромная овчарка и покалечила ей бедро. Увидя ветврача в белом халате, Крошка сразу вспомнила все свои мучения четырёхлетней давности и судорожно стала облизываться, делая глотательные движения.

– Крошка, успокойся, тебе не сделают ничего плохого, – говорила Надежда Марковна, поглаживая собачку по голове. Крошка жалобно скулила, беспокойно глядя то на врача, то на свою хозяйку. От страха подкосились ноги и она, присев сначала на задние лапы, стала заваливаться набок. Громко икнув, Крошка затихла. Осмотрев её, врач вынес приговор: сердечный приступ. Похоронили любимицу в роще под молодой берёзкой.

Всю ночь плакали и пищали голодные щенки. Хозяева кипятили им коровье молоко, разбавляя водой, чтобы не болели животики. Неумело хватая соску, они чмокали, высовывая язычки, стараясь слизывать молоко. Джулька в беспокойстве провела всю ночь, без конца подбегая к щенкам, обнюхивая их и поскуливая, бегала за Надеждой Марковной.

На другой день, после беспокойной ночи, Надежда Марковна позвонила нам. В нашей семье росли две дочери: двенадцатилетняя Наташа и четырёхлетняя Леночка. Мы очень любили животных и с нетерпением ждали от Джульки потомство. Надежда Марковна, еле сдерживая слёзы, поведала печальную историю Крошки и попросила нас взять на воспитание щенят. Мои девочки загорелись! Мы выбрали самую маленькую собачку – чёрненькую с подпалинами и жёлто-коричневого кобелька. Щенкам исполнился один день. Они не умели ничего. Первые два дня мы их кормили из пипетки. К вечеру второго дня, животики у них раздулись, и они жалобно пищали. Дело в том, что собачка-мама обучает своих щенков ходить в туалет, так же, как и детей учат культуре поведения. Делает она это месяц, потом организм сам привыкает к этим процедурам. Как помочь щенкам научиться ходить в туалет? Мы долго ломали над этим голову. И нас осенило! Учли, что язык у собачки-мамы влажный и тёплый, в воде такой температуры мочили вату и «раздражали» у щенков нужные участки тела. Сколько было радости от мокрых пелёнок! На третий день на пенициллиновый пузырёк надели резинку от пипетки, имитируя «сосок» собаки, и детским питанием «Детолакт» накормили собачек. Так началась у нас иная жизнь – беспокойная, но интересная! С каждым днём щенки всё лучше усваивали рефлексы, и стоило провести несколько раз тёплой ваткой – готово, пелёнка испачкана! Да, да, пелёнка, как у маленьких детей. Кормили щенков по режиму, через каждые полтора часа, хотя тяжело было вставать по ночам. Вначале хватало пенициллиновой бутылочки на двоих, но, взрослея, щенки требовали всё больше и больше пищи.

Чёрную собачку, с подпалинами, назвали Капелькой, из-за её малого роста, а жёлто-коричневого – Джоном. На десятый день у них «проклюнулись» глазки: мутные, темно-голубые «бусинки». Капелька с Джоном пытались с трудом, но ходить. Ноги у них заплетались, не выдерживая тяжести веса. Они, свалившись набок, не могли подняться, смешно перебирая лапками в воздухе, нам приходилось ставить их на ноги. Как все маленькие ребятишки, щенки пахли молочком, и когда, мы их зацеловывали от чрезмерной любви, они довольно жмурились, не пытаясь даже освободиться. Если процедуры с поцелуями проводила старшая дочь Наташа, а она больше всех уделяла им внимания, они искали её нос, и, пристроившись, сосали его, как будто это был сосок собаки.

– Смотри, Наташа, – говорила я ей, – вытянут твой нос, и будешь ты утконосом!

Прошло двадцать дней. Капелька с Джоном носились, как угорелые: тявкали, пищали, кувыркаясь и покусывая, друг друга.

Из-за высоких ног, Джон был намного выше Капельки. У неё же ножки короче положенного, что нарушало породистость.

Со своими любимцами мы не расставались ни на миг. Возили с собой на дачу, в деревню, на природу. Соорудили из обычной корзинки домик, застелив её дно, что вполне устраивало наших путешественников.

Однажды мы поехали в деревню. Хозяйка, небольшая аккуратная старушка, сразу затопила печь и напекла пирогов. В доме стало жарко. Покормив собачек, мы все улеглись на ночь на летней веранде. Коробку с «Детолактом» оставили в доме. Как всегда, в половине пятого утра, собачки завозились, запищали, прося пищи. Я вошла в дом приготовить кашку и с ужасом обнаружила прокисшее питание. Бабушка разбудила внука и отправила его на другой конец деревни за молоком. Из молока сварили манную кашу. Новая пища щенкам не понравилась. Полдня совали мы им бутылочки с кашей, но голод – не тётка, всё же им пришлось её съесть. Бабушка качала головой, глядя на наши усилия, уверяя, что ни за какие коврижки не согласилась бы ухаживать за щенками, так как с ними тяжелее, чем с детьми.

Щенкам исполнилось полмесяца. Мы собрались в отпуск, попросив Надежду Марковну на это время забрать щенков к себе. Из рассказов Надежды Марковны мы узнали, что молодая Джулька прониклась таким состраданием к оставшимся без мамы щенкам, что первые три дня только и делала, как облизывала и вылизывала их. Стоило щенкам распищаться, Джулька тут же бежала к Надежде Марковне за помощью. На третий день сердце Джульки не выдержало, и она улеглась рядом со щенками, позволяя им сосать себя. Надежда Марковна улыбалась. Вечером, наблюдая за щенками, уютно устроившимися возле сосков Джульки, ей показалось, что щенки, захлебываясь, что-то глотают. Отняв от соска одного из щенков, к своему великому изумлению, она обнаружила молоко, стекающее по мордашке щенка. Проверив сосок Джульки, хозяйка увидела молоко! От любви и сострадания случилось чудо! Джулька стала настоящей мамой!

Щенки, которых она кормила, были поменьше наших, гладенькие, как и полагалось по породе. У наших шерсть стояла дыбом, будто ворс ковра. От этого они казались ещё толще. Джулька, обнюхав наших щенят, рыкнула и с достоинством удалилась. Пахли наши щенки иначе.

Мы уехали в отпуск с тяжёлым сердцем, переживая за своих питомцев. Вечерами, укладываясь спать, обязательно вспоминали своих подопечных.

Приехав, бросив дома чемодан, помчались за своими любимцами. Наташа переживала больше всех, ей казалось, что Капелька и Джон забыли нас. Не успели мы показаться, как наши крошки, перегоняя друг друга, неслись навстречу нам. Джон добежал первым. Опустившись на колени, Наташа поймала его в руки, поднесла к лицу, и он, визжа и поскуливая от радости, уцепился ей за нос и принялся за своё любимое дело. Мы с Леной целовали счастливую Капельку. Все были счастливы!!!

Но самым удивительным было то, что шерсть у наших щенков стала гладкой, как и у всех остальных. Вот что значит питание!