Печка-буржуйка

В конце 40-х годов прошлого века стояли суровые зимы. Катастрофически не хватало дров. Ночью старшие приносят из леса хворост осины, липы, орешника (попробуй притащить дубовые ветки – ненароком и в тюрьму угодишь). Сырые дрова не горят, шипят соком и только тлеют, не дают жара. Стекла окон покрыты ледяным панцирем в палец толщиной: Дед Мороз с превеликим удовольствием творит свои художества.

Хорошо, что у нас железная печка-буржуйка. Ее сварили на Канашском вагоноремонтном заводе по просьбе брата Витяся. Буржуйку мы топим каменным углем.

Брат работает на паровозе, который курсирует с товарными составами между Чебоксарами и Канашом. Витясь – помощник машиниста. Уголь он закупает в Канаше и аккуратно сбрасывает ее прямо на ходу поезда. Железнодорожное полотно проходит в полутора километрах от нашей деревни, и мы привозим сброшенный уголь на санках домой. Несмотря на малый возраст, я тоже вношу свою лепту в эту работу.

Отец мой худой и длинный. Пожалуй, нет больше в деревне человека его роста. Отец долго работал в городе Владимире на химическом заводе, хлебнул и военного горя. Здоровье стало его подводить, Вынужден был оставить работу сельского пожарного, теперь сторожит колхозные конюшню, амбары-клети. Как-то дома сидим одни с отцом. На улице лютый мороз, но отец разрешил мне выйти покататься. Сам все возится с лыком, лапти плетет.

Направился я с санками к другу, наметив кататься в овраге, который называют Мироновским. Не прошел и полпути, как Дедушка Мороз стал не на шутку щипаться, аж лицо онемело. Продрог насквозь, чуть пальцы не обморозил, закрывая ладонью лицо. Повернул обратно – скорей к жару буржуйки.

Дома сразу подбежал к железной печке – раскаленной добела и потому казавшейся прозрачной. Бес что ли попутал, но печка завораживала, манила бело-малиновой красотой – так и хотелось притронуться к ней, погладить, что и сделал – огнедышащее железо слизнуло кончик указательного пальца. Как закричу, как зареву слезы фонтаном.

– Ай-ай! Палец обжег!

– Зачем суешь пальцы куда не следует, лишние они тебе?! – как запустит колодкой отец в меня. – Где твоя голова? На что она тебе – только шапку носить? Запомни: туже пояс, тверже ум. Ты бы еще руку дверью прищемлял.